Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман - Лилия Максимова

– Ну? И дальше? – выжидающе спросила она.

Снежана обернулась к Золотову в поисках спасения, но тот лишь пожал плечами.

– Кто поможет Белянской? – без особой надежды задала учительница вопрос классу.

В воздух взлетела рука Лучинской, и Евгения Юрьевна с интересом подняла брови:

– Хорошо. Иди.

Лиза приблизилась к доске и, молча оттеснив Снежану, стала записывать решение неравенства. По мере того, как свободное пространство заполнялось убористым почерком, математичка становилась все более удивленной. Когда Лучинская поставила точку, Евгения Юрьевна встала и развела руками.

– Признаюсь, не ожидала, – произнесла она, все еще пытаясь найти ошибку в вычислениях, а потом указала на третью строчку. – Откуда ты взяла эту формулу?

Лиза сделала неопределенный жест.

– В папином справочнике для поступающих в ВУЗы. Там метод интервалов рассмотрен более подробно, а находить дискриминант этим способом оказалось гораздо удобнее.

Евгения Юрьевна усмехнулась:

– Ну, что ж, Лучинская… Пять. Добавить мне больше нечего! Снежана, садись, комментировать твое выступление сегодня не буду.

Белянская поджала губы и, возвращаясь за парту, демонстративно задела «выскочку» -одноклассницу плечом. Евгения Юрьевна проводила внимательным взглядом обеих, а потом поставила в журнал заработанную Лизой пятерку, которая являлась редким гостем на страничке, подписанной «Математика».

В вестибюль, где находились школьные раздевалки, Лучинская спустилась последней. После уроков она хотела помочь Олегу и Сашке, которые в этот день дежурили по кабинету, но те категорически отвергли предложение, отправив ее домой делать уроки. «Там от тебя больше пользы, – заявили они. – Объяснишь нам решение, когда мы вернемся с трудового фронта?» Лиза не возражала.

Она вприпрыжку сбежала по лестнице, слушая гулко разносящийся по школе стук своих каблуков, и влетела в вестибюль. К удивлению девушки, там она оказалась не одна: человек двадцать ее одноклассников стояли гурьбой вокруг Снежаны, которая оживленно им что-то втолковывала.

Вторжение Лизы нарушило ход внеурочного собрания пионерского отряда. Увидев новенькую, 7 «В» расступился. Все сгруппировались позади Снежаны, которая шагнула вперед и произнесла с изрядной долей пафоса:

– Лучинская, мы объявляем тебе бойкот! С сегодняшнего дня тот, кто заговорит с тобой – разделит сомнительное удовольствие стать отверженным. – Она оглянулась назад и строго спросила. – Надеюсь, таких желающих нет?

Лиза посмотрела на одноклассников. Желающих не было. Большинство из них прятали глаза, Артем Золотов ехидно улыбался. Лучинская храбро вздернула подбородок и постаралась, чтобы ее голос звучал ровно.

– Могу я поинтересоваться: за что?

– Выпендриваешься много! – не задумываясь, ответила Белянская и зачем-то подтолкнула вперед Варю Ракитину, которая, старательно отводя глаза, пробормотала:

– Лиза, пересядь, пожалуйста, завтра за другую парту…

– Громче! – потребовала Белянская и, не дождавшись, повторила сама. – Видишь, Лучинская, никто не хочет сидеть с тобой рядом! Сама сделаешь выводы?

Выдержав паузу, Снежана жестом распустила массовку, которая не замедлила разойтись.

– Пойми, Лиза, – «королева» приблизилась к новенькой и доверительно сообщила, – здесь я играю первую скрипку…

– Ну, так играй! – резко перебила ее Лучинская. – Зачем же фальшивить при этом?

Она развернулась и, пробившись через толпу, выскочила из школы. В носу подозрительно защипало. Плевать на Снежану! Плевать на Золотова! Но Варя? Зачем она так? Перспектива провести оставшиеся до выпускного четыре года учебы в гордом одиночестве представилась Лучинской малорадостной.

– Лиза! – послышалось сзади и запыхавшаяся Ракитина догнала свою бывшую соседку. – Лиза, я хотела сказать… Ты не расстраивайся, что так получилось… Хочешь совет? – Чувство вины читалось в каждом Варином слове и, казалось, что она действительно хочет помочь. – Садись завтра на свободную парту и постарайся поменьше высовываться. А там, глядишь – Снежана и сменит «гнев на милость». Она отходчивая, если ее не злить. Месяц-полтора – и ты вернешься ко мне, а?

– Вернусь? – Лиза с сомнением посмотрела на Варю и отрицательно мотнула головой. – Вот это уж – вряд ли!

В дверь позвонили, и Ольга Михайловна пошла открывать. На пороге стоял парнишка примерно одного возраста с ее старшей дочерью. Поздоровавшись, он спросил:

– Лиза дома?

Ольга Михайловна, давно привыкшая к таким визитерам, улыбнулась:

– Лиза ушла в магазин, но скоро будет. Проходи.

Она открыла дверь пошире, пропуская его, а потом проводила в комнату дочерей.

– Катя, Аня! Займите гостя, – попросила она двух девочек, которые сидели за столом и делали уроки. – А у меня суп на плите «убегает».

Лизина мама ушла, и Сашка в недоумении уставился на девчонок: и о чем, интересно, с ними можно разговаривать? Малявкам лет по семь-восемь!

Та, что сидела к нему боком, выглядела очень мило: широко распахнутые голубые глаза, светлые, вьющиеся волосы, забранные в «конский хвостик» большим синим бантом. Бант другой девочки, той, что сидела спиной и повернулась, был коричневым, под цвет глаз, а волосы – темные и прямые. Она выглядела гораздо серьезнее, чем первая. Несмотря на все различия, девчонки были поразительно похожи друг на друга… и на Лизу.

– Вы, что – двойняшки? – ляпнул Задорин первое, что пришло ему в голову.

– Какой оригинальный вопрос! – фыркнула строгая брюнетка. – И почему все спрашивают именно об этом?

Голубоглазая приветливо улыбнулась:

– Конечно, двойняшки. Мы недавно в первый класс пошли.

«Кто бы сомневался!» – Задорин мысленно возвел глаза к небесам, но вслух вежливо поинтересовался:

– И как же учатся сестренки Лизы? Вам нравится в шко…

– Мы не только ее сестры! – прервала его на полуслове сердитая кареглазка. – У нас и собственные имена есть!

Сашка чуть не поперхнулся. Вот это характерец у девчонки! Покруче, чем у Лизы! «Синий бантик» попыталась сгладить неловкую ситуацию:

– Меня зовут Аня, а это – Катя, – она снова улыбнулась и поведала ему семейную тайну. – Нас назвали в честь русских цариц: Елизавета, Екатерина и Анна. Ну, или английских королев… Тоже подходит.

Ответить Сашка не успел, потому что в комнату вошла Лиза, и Катя поймала выражение облегчения, которое тут же нарисовалось на его лице.

– Что, мои сестры снова потчуют всех подряд уроками истории? – иронично спросила гостя старшая.

– Я – нет, – буркнула Катя из чувства противоречия, но внимания на это никто не обратил.

Лиза потянула Задорина за руку:

– Пойдем в гостиную, там и поговорим.

Катя состроила рожицу им вслед, на что Аня укоризненно покачала головой:

– Зачем ты такая ершистая?

– Просто мне надоело быть всего лишь ее сестрой!

Сашка пару раз прошелся по гостиной Лучинских прежде чем решился.

– Я знаю про бойкот, – коротко сказал он, присаживаясь на диван рядом с Лизой.

Она удивилась.

– Откуда?

– Карнаухов примчался к нам сообщить потрясающую новость раньше, чем мы с Олегом успели с доски вытереть, – Задорин болезненно поморщился. – Просто герольд короля Артема!

Лиза вздохнула:

– Саша, ну ты же сам говорил: это все ерунда…

Но Задорин увидел, что ей небезразлично.

– Конечно, ерунда, – согласился он с преувеличенной беспечностью. – Для нас ведь это ничего не меняет, правда? Я имею в виду тебя, меня и Олега.

Она благодарно улыбнулась и положила ладонь на его запястье.

– Спасибо, ты настоящий друг!

Сашкина рука напряглась, но Лиза ничего не заметила.

– А знаешь, я пришел предложить тебе… – Он неловко кашлянул и, высвободив руку, выпалил на одном дыхании. – Садись завтра за мою парту?

Ее брови изогнулись домиком.

– А Олег?

– Олег не против, – заверил ее Александр, ободренный отсутствием отказа. – Он тоже понимает, что тебе сейчас нельзя одной оставаться. Да, не волнуйся, – опередил он возможные возражения. – Клементьев сядет позади нас, за последнюю парту. В этом, кстати, есть и свои преимущества: мне будет удобнее у него списывать. До сих пор-то на контрольных у нас были разные варианты.

Лиза рассмеялась:

– Вот уж, нет! Списывать никто ни у кого не будет!

– Это почему еще? – обескуражено поинтересовался Сашка.

– Потому что теперь вы будете решать все задачи сами.

– Интересно: как?

Задорин с недоверием посмотрел на Лизу. В ее глазах запрыгали веселые искорки уже знакомого азарта.

– Раз я поняла – как, значит и вам смогу объяснить. Кстати, о математике: как мы сможем уговорить Евгению Юрьевну на нашу «рокировку»?